Симуляция конкуренции

Высшая школа экономики перечислила проблемы закупок государства и его компаний.

Фото: Антон Белицкий / Коммерсантъ

Эксперты Высшей школы экономики систематизировали десятилетние исследования закупочной деятельности в РФ, признав ключевой проблемой негибкость самой системы регулирования госзакупок. Снижение ее эффективности отмечают как заказчики, так и поставщики. Как указывают авторы исследования, ценовой критерий закупок стимулирует заказчиков к нарушениям ради качества поставок, а прозрачность зачастую ограничивает конкуренцию и способствует сговорам: проведение процедур с массовым участием поставщиков неоправданно дорого. Авторы указывают, что правительством приняты меры, призванные смягчить требования к заказчикам и снизить издержки на проведение торгов, однако общий подход остается неизменным, тогда как для роста эффективности нужно отказаться от стандартизации процедур.

Многие проблемы закупочной отрасли заложены в структуру требований законов о госзакупках и закупках госкомпаний (ФЗ-44 и ФЗ-223), указывают эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) в докладе «Регламентированные закупки в России: как повысить стимулирующую роль расходов бюджетов и регулируемых компаний». Работа 16 авторов под редакцией главы департамента прикладной экономики профессора Светланы Авдашевой консолидирует итоги исследований, проведенных в ВШЭ за десять лет.

Ключевыми проблемами всей отрасли с годовым оборотом в десятки триллионов рублей авторы называют приоритет борьбы с коррупцией, а не эффективность закупок, и искаженное понимание конкуренции в законодательстве.
Закон рассматривает конкуренцию как характеристику типа процедуры и числа продавцов и признает конкурентным выбор поставщика с более низкой ценой безотносительно качества. Гарантируемая электронным аукционом прозрачность процедуры отбора поставщика вместе с высокой скоростью реакции конкурентов в реальности приводит к отказу добросовестных поставщиков от участия в них и стимулирует сговоры, тем самым также ослабляет конкуренцию. Одновременно к сговорам все чаще прибегают добросовестные участники закупок — речь идет о подставных участниках процедур для симуляции конкуренции.

Так, согласно проведенному в марте ИАПР НИУ ВШЭ опросу, около половины заказчиков при госзакупках ориентированы на контракт с конкретным поставщиком, при этом 85% заказчиков в качестве причины называют стремление обеспечить качественное исполнение контракта, с ними согласны и 60% опрошенных поставщиков.

«Феномен невинных нарушителей крайне опасен в том числе и потому, что он снижает чувствительность инструментов контроля госзаказа: контролирующие органы теряют способность выделять собственно коррупционеров»,— отмечают авторы.

Выявление недобросовестных участников закупок ограничено и большим количеством объектов мониторинга. По подсчетам авторов, на проверку одной закупки тратится примерно 400 бюджетных рублей, тогда как глубокое расследование требует в 10 тыс. раз больших затрат. Авторы предлагают пересмотреть подход в пользу выборочных проверок контрактов стоимостью от 100 млн руб. и сплошных — от 1 млрд руб.: контроль более мелких закупок предполагает избыточные расходы. При этом мелкие закупки предполагают и высокие издержки на их организацию — так, по подсчетам ИАПР, средняя стоимость электронного аукциона составляет 9 тыс. руб., в то время как в 2019 году более половины таких процедур признаны несостоявшимися.

Напомним, Минфин в последние годы принял ряд инициатив, уже направленных на упрощение закупок. Более масштабные поправки к ФЗ-44, в том числе сокращение способов конкурентных процедур для удобства участников закупок (см. “Ъ” от 17 февраля), запланированы к рассмотрению весной 2020 года. В ВШЭ отмечают, что часть правительственных мер способна повысить результативность закупок — речь идет о снижении издержек за счет централизации госзакупок в казначействе (см. “Ъ” от 9 января),— но общий тренд на тщательный и дорогой контроль процедур сохраняется. Альтернативу в ВШЭ видят в пересмотре самих механизмов контроля и определения конкуренции в госзаказе и разделении моделей регулирования в зависимости от объекта закупки и заказчиков: например, для однородных товаров с приоритетом экономии или продуктов с заранее неопределенными характеристиками и приоритетом качества.

Отдельно авторы указывают на неоправданность синхронизации регулирования закупок государства и госкомпаний: ужесточение регулирования последних способно лишь подавить коммерческую предприимчивость госАО. Впрочем, Минфин уже отказался от этой идеи после перехода под контроль министерства Росимущества и вместе с ним ответственности за развитие госАО (см. “Ъ” от 13 марта). Отметим, что передача Росимущества частично решает и проблему Минфина с наличием в ФЗ-223 лазейки, позволяющей госкомпаниям не раскрывать властям данные о закупках у взаимозависимых компаний, за счет этого механизма госАО скрывали до трети своих закупок на несколько триллионов рублей (см. “Ъ” от 28 июня 2018 года). Теперь Росимущество в интересах Минфина сможет инициировать аудит сделок госкомпаний с зависимыми лицами — впрочем, и этот инструмент в силу дороговизны также откроет данные только о небольшом числе подобных сделок и вряд ли будет применяться широко.

Автор: Диана Галиева