Основной недостаток отечественного производителя - слабый маркетинг

До 15 сентября минэкономразвития совместно с экспертным советом при правительстве РФ подготовит предложения о повышении требований квотирования закупок российской инновационной продукции госорганами и госкомпаниями. Предполагается, что доля отечественной инновационной продукции составит не менее 5% от госзаказа.

Практические шаги, предпринятые международными платежными системами в отношении нескольких российских банков, очень наглядно продемонстрировали степень несбалансированности нашей инфраструктуры в пользу иностранных компаний, что действительно создает трудности и в текущей работе, и в развитии. Россия, являясь шестой по размеру экономикой в мире (ВВП по ППС 3,2 трлн долл.), незначительно отставая от Германии (3,4 трлн долл.), все острее ощущает зависимость от сложной технологической продукции. Это продукция перспективных развивающихся и доходных отраслей, где Россию как минимум никто не ждет. Более того, самостоятельная политическая позиция государства встречает реакцию в виде ограничений для российских технологических компаний стать хоть сколько-нибудь значимым элементом международной кооперации. При этом очевидно, что для отрасли ИКТ еще не пройдена "точка невозврата" и Россия с ее объемом рынков, природных ресурсов и кадров вполне способна вернуть экономический суверенитет.

Сегодня ежегодный объем выручки иностранных компаний, поставляющих программное обеспечение и "железо" на российский рынок ИКТ, составляет примерно 300-350 млрд рублей. При этом не менее 80% этой суммы - закупки государства, государственных компаний и естественных монополий в рамках норм 44-ФЗ и 223-ФЗ, то есть в зоне прямого регулирования государства. Самая поверхностная оценка уровня зависимости крупнейших компаний и органов государственной власти от импорта в сфере ИКТ - 80-90%, в ряде случаев это все 100%. Любая крупнейшая российская компания использует технологии и продукты с закрытым кодом SAP, Oracle или IBM, охватывая все ключевые процессы и всю значимую информацию. Риски такого подхода в существующей политической обстановке очевидны - в лучшем случае останемся без очередных обновлений версий программ.

При этом, переходя к практическим шагам в сфере импортозамещения, мы должны трезво оценивать свои очевидные преимущества, а также области, над которыми предстоит работать, и зоны уязвимостей. Как видно из принимаемых сейчас мер по предоставлению преференций отечественным производителям (например, медицинского оборудования), значительный объем технологичной и качественной техники уже производится в России. Основной недостаток отечественного производителя - слабый маркетинг по сравнению с ведущими мировыми брендами.

Это в полной мере относится и к сфере ИКТ. Понятно, что в ближайшей перспективе российские компании не смогут соперничать по своим маркетинговым возможностям с Oracle, SAP и IBM. Но это отнюдь не говорит о том, что российские продукты уступают этим гигантам технологически, ведь уровень квалификации российских разработчиков по-прежнему остается одним из самых высоких в мире. Качество программ, созданных в России, ничем не уступает лучшим западным аналогам. Наша уязвимость в зоне базового программного обеспечения не выдерживает критики, поскольку средства свободного программного обеспечения, созданные и развиваемые мировым сообществом разработчиков, позволяют весьма успешно решать те же задачи, что и "закрытое" ПО, произведенное и поддерживаемое корпорациями. Понятно, что санкции свободному ПО, распространяемому бесплатно через Интернет, никак не угрожают. Единственная проблема, серьезно влияющая на российскую отрасль ИКТ, - практически полная зависимость от импортного оборудования. Здесь предстоит большая работа, однако уже сейчас активны российские компании, производящие вычислительную технику на процессорах тайваньских или корейских производителей, развиваются проекты отечественных процессоров "Эльбрус" и "Байкал", то есть и здесь ситуация далека от безнадежной.

Конечно, 300 млрд рублей заказов не создадут спрос в вакууме, ведущем к злоупотреблениям и "дутым" проектам, нам есть что и куда развивать. Примером подобного подхода может быть рынок электронных закупок, когда спрос на услуги одновременно с жесткими правилами регулирования со стороны государства позволил за пять лет создать одну из лучших в мире технологическую инфраструктуру по размещению заказов государства и компаний. Сегодня более 10 трлн рублей заказов в год размещаются на электронных площадках, многие из которых как раз используют отечественное и свободное ПО для обеспечения функционирования своих систем.

Переходя к мерам законодательного регулирования сферы закупок, важно четко определить, кто будет пользоваться преференциями при размещении заказов. Понятие "отечественная компания" в сфере ИКТ, особенно в зоне разработки программного обеспечения, играет ключевую роль. Помимо того что компания должна быть зарегистрирована в России, принципиальны еще два момента: конечным бенефициаром, обладающим контролем в структуре собственности компании, должны быть либо российские граждане, либо государство, права интеллектуальной собственности на программное обеспечение должны также принадлежать такой компании. Это позволит уйти от мимикрии представительств зарубежных компаний и ряда иных способов обхода законодательства нерезидентами РФ.

Надо сказать, что мы далеко не одиноки в примерах по защите своих ИТ-рынков. Претензии США к Китаю в связи с промышленным кибершпионажем обернулись незамедлительной реакцией. На следующий день после обвинений Пекин приостановил деятельность китайско-американской рабочей группы по вопросам Интернета, сокращаются и связи с американскими консалтинговыми компаниями, включая McKinsey и Boston Consulting Group. Еще через день было запрещено использование операционной системы Windows 8 в гос-учреждениях и вышли рекомендации правительства КНР отказаться от продукции IBM в крупнейших банках.

Поэтому хочется надеяться, что нынешние обстоятельства будут использованы как уникальная возможность для совершения качественного рывка в развитии отечественной отрасли ИКТ, а двадцать лет ожидания не превратятся в сто лет одиночества.